Неизлечимые психические заболевания, Вы точно человек?
Приглашаем Вас принять участие в следующих циклах тематического усовершенствования в июне В начале заболевания психоэндокринный синдром проявляется в виде астенодепрессивных состояний, с течением заболевания могут появляться изменения, характерные для психоорганического синдрома. Предложение не считать психические заболевания медицинской проблемой противоречит общественному мнению и психиатрическим догмам. Юристы на ваш вопрос ответить не могут, так как список неизлечимых психических заболеваний законодательно не утвержден.
Неблагоприятным фоном для возникновения психоза служит психофизиологическая астенизация — истощение энергии, снижение сопротивляемости стрессовым факторам. Наступает состояние декомпенсации нервных адаптационных механизмов. На нейрофизиологическом уровне происходит нарушение реципрокных тормозных взаимодействий между корой и подкорковыми мозговыми структурами, между передним и задним отделом гипоталамуса — высшими центрами регуляции вегетативных функций и эмоций. Изменяется баланс активации симпатической и парасимпатической нервной системы, соотношение основных нейротрансмиттеров серотонина, норадреналина, дофамина, ГАМК.
Согласно психодинамической теории, послеродовой психоз становится результатом конфликта между реальными желаниями матери и ситуацией материнства. Психоз начинает проявляться спустя дня после завершения родов, когда женщина осознает произошедшие в ее жизни изменения. Симптомы могут развиваться постепенно или стремительно.
Вначале возникает бессонница, тревога, беспокойство, повышенная утомляемость, усталость. Эмоциональный фон стабильно сниженный. Затем начинает нарастать подозрительность, настороженность. Формируются сверхценные идеи о состоянии здоровья ребенка, о наличии заболеваний у него или у самой себя.
Сознание становится спутанным, речь — обрывистой, нелогичной. Подозрительность постоянно увеличивается. Зачастую матери пристально наблюдают за новорожденным во время сна и кормления, осматривают его, прислушиваются к дыханию и сердцебиению, выявляя мнимые неизлечимые, смертельные болезни. Пациентки начинают обвинять врачей и близких родственников в равнодушном отношении к состоянию младенца, в умышленном нежелании его лечить.
Втайне от окружающих они дают ему разные лекарства, проводят «процедуры», способные нанести реальный вред окунают в холодную воду, оставляют без одежды и пеленок. При другом варианте течения психоза матери теряют интерес к младенцам, не проявляют заботы и любви. Чрезмерная опека превращается в чувство ненависти. Высказываются бредовые мысли о подмене ребенка, вселении в него злых духов, демонов, о скорой неизбежной смерти.
В тяжелых случаях отмечаются слуховые галлюцинации. Голоса призывают женщин умертвить новорожденного, часто совершаются попытки его удушения. На протяжении всего заболевания нарушена критика больных к их состоянию — бред и галлюцинации не осознаются, не расцениваются как патологические.
Без своевременной диагностики и лечения послеродовой психоз представляет опасность для жизни, здоровья младенца и матери. На базе галлюцинаций и бреда формируется неадекватное поведение — пациентки пытаются покончить жизнь самоубийством, предварительно умертвив младенца. Известны случаи удушения, падения с высоты женщины и новорожденного. Отмечаются нарушения психики, чаще — депрессивные состояния [4].
Карциноидные опухоли секретируют амины и другие биологически активные пептиды. Клиническая картина заболевания обусловлена эффектами, оказываемыми биологически активными веществами, главным образом, серотонином.
С влиянием на серотонинергические структуры ЦНС предшественников серотонина связывают изменения психики, наблюдаемые у больных депрессия.
Инсулинома — опухоль, секретирующая инсулин и другие биоактивные вещества. В клинической картине инсулиномы на первый план выступают эпизоды гипогликемических состояний, которые обусловлены нарушением регуляции высвобождения инсулина. В условиях недостаточного обеспечения мозга глюкозой развиваются симптомы нейрогликопении: психическое возбуждение, неспособность сконцентрировать внимание, агрессивность, негативизм, нетерпимость, тревога, дезориентация, изменения поведения, нарушения сознания, ретроградная амнезия или делирий.
Наряду с перечисленными симптомами появляются диплопия и другие глазные симптомы, головная боль, дизартрия, афазия, онемение губ и кончика языка. Затем наступает потеря сознания, появляются тонические и клонические судороги.
В дальнейшем может развиться кома. Часто повторяющиеся гипогликемические состояния сопровождаются изменениями личности. Это приводит к тому, что больным устанавливается неверный диагноз и они госпитализируются в психиатрические стационары. Приступы гипогликемии, сопровождающиеся судорогами, могут быть расценены как эпилепсия.
Больные в течение нескольких лет могут находиться в непрофильных стационарах до установления правильного диагноза. При хронической надпочечниковой недостаточности поражение коры надпочечников приводит к дефициту кортикостероидов. Первым симптомом обычно является прогрессирующая общая и мышечная слабость, усиливающаяся к концу дня.
Больные худеют, отмечается гиперпигментация, артериальная гипотония и другие симптомы. Пациенты жалуются на чувство усталости, разбитости, сонливости, рассеянность, нарушение внимания. Настроение в основном пониженное, иногда отмечается апатия или внезапное беспокойство. Возможно сочетание эйфории с полной бездеятельностью [6]. В дальнейшем слабость переходит в адинамию, речь замедляется, голос становится тихим.
По мере развития болезни астеноадинамические явления нарастают и становятся очень тяжелыми: даже незначительное двигательное и психическое напряжение практически невозможно.
Состоянию астении соответствуют ослабление активного внимания, истощаемость психических процессов и резкое понижение психической работоспособности, что может создавать впечатление интеллектуального снижения и патологии памяти чего в начале заболевания, как правило, не бывает.
Повышенной возбудимостью и истощаемостью психических реакций объясняются раздражительность некоторых больных, их вспыльчивость, обидчивость и чувствительность ко всем внешним воздействиям свет, звук, шум, громкие разговоры и др. Больные могут быть монотонно слезливы, депрессивны, тревожны; часто испытывают внутреннее напряжение и беспокойство, неопределенную тревогу.
Такие больные постоянно испытывают потребность во сне, при этом сон недостаточно глубокий, не приносящий чувства бодрости.
Половое влечение у большинства больных снижается. Наряду с этим происходят и другие изменения, которые проявляются в снижении умственной деятельности и памяти, концентрации внимания, иногда состояния депрессии или острого психоза. Острые и подострые психозы составляют особую группу расстройств.
Среди острых психозов описываются тактильные галлюцинозы, обычно очень стойкие, характерны для лиц преимущественно пожилого возраста. У больных появляется ощущение ползания под кожей мелких живых существ насекомых, червячков и т. Психотические состояния могут развиваться у больных после выхода из комы, обусловленной адиссоническим кризом, в свою очередь после купирования психоза могут отчетливо проявляться признаки органического поражения мозга. По мере течения заболевания описанные проявления усиливаются, и наряду с этим развиваются изменения, свойственные амнестико—органическому синдрому с присущими ему нарушениями памяти, интеллектуальным снижением и изменениями личности и поведения в целом.
В особенно тяжелых случаях наступает выраженное слабоумие. В последнее время в связи со своевременной диагностикой и адекватной терапией хронической надпочечниковой недостаточности случаи развития амнестико—органического синдрома стали редки.
В клинической картине тиреотоксикоза часто отмечаются изменения психики. Соматогенное расстройство психики при тиреотоксикозе является важной составной частью клинической картины и зависит от степени тяжести заболевания и эффективности лечения.
Очень характерны астеническая симптоматика и аффективые расстройства, в виде эмоциональной лабильности. Отмечается повышенная ранимость и обидчивость.
Больные слезливы, склонны к немотивированным колебаниям настроения, у них легко возникает реакция раздражения, которая может смениться плачем. Пациенты жалуются на повышенную утомляемость, которая выражается как в физической, так и в психической астении.
У таких пациентов часто отмечаются явления гиперестезии в виде непереносимости громких звуков, яркого света, прикосновений. Во многих случаях отмечается пониженное настроение, иногда достигающее состояния выраженной депресии. Депресии обычно сопровождаются состоянием тревоги, ипохондрическими жалобами. Могут возникать фобии. Реже отмечаются состояния вялости и апатии, а также состояния эйфории со снижением критики.
Весьма типичны расстройства сна в виде трудности засыпания, частых пробуждений, тревожных сновидений. При затяжном течении неэффективно леченного тиреотоксикоза возможны интеллектуально—мнестические расстройства [6]. В клинической картине гипотиреоза — синдрома, обусловленного сниженным содержанием тироидных гормонов в сыворотке крови, также характерны определенные изменения психики.
Длительный и выраженный дефицит специфического действия тироидных гормонов в организме сопровождается снижением скорости окислительно—восстановительных процессов и термогенеза, накоплением продуктов обмена и ведет к тяжелым функциональным нарушениям различных систем организма. Для гипотиреоза характерны изменения функции ЦНС: сонливость, слабость, потеря интереса к окружающему, снижение памяти.
При гипотиреозе на первый план выступают расстройства памяти и интеллекта, то есть проявления нарушений органического типа. Интеллектуальное снижение при гипотиреозе существенно не отличается от олигофрении другого генеза. Описаны делириозные и делириозно—галлюцинаторные состояния с преобладанием слуховых галлюцинаций , а также характерны тревожные и депрессивные состояния. Сахарный диабет СД — чрезвычайно актуальная проблема современной медицины. Распространенность сахарного диабета неуклонно растет во всем мире.
По данным экспертов Всемирной Организации Здравоохранения, в году в мире насчитывалось свыше млн. Частота депрессии при СД, по меньшей мере, в 2 раза выше, чем у лиц без СД.
Течение депрессии при СД может быть более тяжелым, затяжным или рецидивирующим. Связь между СД и депрессией обусловлена генетическими, метаболическими, нейроэндокринными и психологическими факторами. Наличие депрессии может ухудшать контроль гликемии как через нейроэндокринные и метаболические, так и через многочисленные поведенческие механизмы [Старостина Е. Для депрессии при СД характерны отгороженность, когнитивные нарушения нарушения памяти и концентрации внимания разной степени выраженности, нарушение пищевого поведения, несоблюдение необходимых правил питания при данной патологии, да и самого лечения сахарного диабета.
Пациенты могут отказаться от приема как таблетированных сахароснижающих препаратов, так и от инсулинотерапии, не проводить самоконтроль гликемии. Это приводит к гипергликемии, а в некоторых случаях и развитию кетоацидотических состояний. Подобные случаи довольно часто встречаются в практике врачей скоропомощных стационаров. Неадекватный гликемический контроль ведет к дальнейшему ухудшению компенсации сахарного диабета, с вытекающим из этого увеличением риска развития осложнений сахарного диабета.
Развитие микро— и макрососудистых поражений, тканевая гипоксия со снижением диффузии кислорода из—за гипергликемии приводят к формированию диабетической энцефалопатии [9], обусловливающей развитие когнитивных нарушений. У пациентов, страдающих сахарным диабетом, отмечается высокий уровень личностной и реактивной тревожности [10].
Следует отметить, что генерализованное тревожное расстройство, по данным ряда авторов, выделяется в самостоятельное заболевание [13,14]. Тревожные расстройства при сахарном диабете — очень коварное явление. Тревожные расстройства могут также проявляться в виде панических атак. Панические атаки внезапное беспричинное возникновение страха и тревоги сопровождаются вегетативными изменениями, столь характерными для гипогликемических состояний: слабостью, потливостью, тремором, головокружением, за счет активизации симпато—адреналовой системы.
В таких случаях требуется дополнительный контроль гликемии, позволяющий выявить возможное гипогликемическое состояние, требующее мер для коррекции уровня глюкозы крови. Помимо того, что ряд эндокринных заболеваний сопровождается специфическими изменениями психики, само по себе наличие этих заболеваний может являться психотравмирующим фактором, с которым может быть связано развитие психического расстройства, прежде всего невротического.
Так, осознание неизлечимости соматического заболевания относится к числу факторов риска по суициду. Эндокринные заболевания протекают в своем большинстве, как достаточно тяжелые, хронические и зачастую неизлечимые заболевания.
При длительном, хроническом течении соматических заболеваний происходят стабилизация невротической симптоматики, формирование неврозов, а затем и невротических реакций личности. При этом, как правило, сохраняется, развивается и усложняется структура психопатологического синдрома [15].
Динамика определяется психотравмирующими факторами и личностными особенностями больного, а также закономерностями течения основного эндокринного заболевания. Результаты обследования более 2,5 тысяч соматических больных [16], показали, что единственными психическими расстройствами, четко и независимо связанными с хронической соматической патологией, являлись тревожные. Тревожные расстройства встречаются при большинстве эндокринных заболеваний [17]. Следует отметить, что тревожные расстройства ухудшают прогноз основного соматического заболевания [14,18], их необходимо своевременно выявлять и лечить.
Важно назначение анксиолитиков, учитывая и риск суицидального поведения вслед за назначением антидепрессантов, снимающих идеомоторную заторможенность.
Афобазол по химической структуре относится к производным меркаптобензимидазола и не является агонистом бензодиазепиновых рецепторов.
Действие препарата основано на торможении мембранозависимых изменений в ГАМК—рецепторе, в связи с чем снижается его доступность для соответствующего лиганда. Афобазол относится к «короткоживущим» препаратам. Проводилось изучение влияния Афобазола на разные по структуре тревожные расстройства. Наибольшей эффективностью препарат обладает при «простых» по структуре тревожных расстройствах.
У больных с острыми тревожно—фобическими нарушениями, в структуре которых преобладают чувственная тревога с эпизодами генерализации, формированием овладевающих образных представлений, чувственно насыщенных фобий, с выраженными вегетативными расстройствами, сенесталгиями, достигаются высокие результаты лечения [20].
При применении Афобазола происходит уменьшение или устранение тревоги озабоченность, плохие предчувствия, опасения, раздражительность , напряженности пугливость, плаксивость, чувство беспокойства, неспособность расслабиться, бессонница, страх , а следовательно, соматических мышечные, сенсорные, сердечно—сосудистые, дыхательные, желудочно—кишечные симптомы , вегетативных сухость во рту, потливость, головокружение , когнитивных трудности при концентрации внимания, ослабленная память нарушений.
Особенно показано применение препарата у лиц с преимущественно астеническими личностными чертами в виде тревожной мнительности, неуверенности, повышенной ранимости и эмоциональной лабильности, склонности к эмоционально—стрессовым реакциям.
Было проведено сравнительное исследование Афобазола с эталонным анксиолитиком диазепамом, которое выявило выраженную анксиолитическую активность исследуемого препарата в отношении генерализованной тревоги. По иронии судьбы произошло противоположное: открытая Блейлером шизофрения стала стремительно медикализироваться, появилась такая псевдонаука, как суицидология, что привело психиатрию к погружению в моральное болото, в котором она находится. Эта статья была представлена на международном конгрессе Королевского колледжа психиатров в Эдинбурге 24 июня года.
Szasz T. От редакции. Публикация в году книги профессионального социолога Томаса Саса «Миф о психических заболеваниях» вызвала шок не только в США.
О ней говорили, писали, спорили. Именно эта книга сформировала общественный феномен антипсихиатрии, наиболее выраженный, мощный в англоязычных странах. Скандал оказался очень полезным в первую очередь для самой практической психиатрии. Радикальный взгляд на историю психиатрии, на сам предмет ее компетенции позволил изменить многое. Философы, социологи, психологи, теоретики права и сами психиатры да, были и такие , принявшие идеи Томаса Саса, позволили психиатрическому большинству впервые увидеть себя в своеобразном мировоззренческом «зеркале».
А увидев в этом «зеркале» свой реальный образ, большинство изменилось. Благодаря влиянию антипсихиатров ушли в прошлое методы лечения, эффективность которых не была подтверждена строгими научными исследованиями. Сам термин психиатрической деинституализации из тех времен. Тогда же был принят и осуществлен приоритет амбулаторной помощи. Психиатрические стационары стали меньше, условия жизни и лечения в них — лучше, время пребывания там пациентов — значительно короче.
Их называли экстремистами, фанатиками, псевдопрофессионалами. Что ж, некоторые из них были такими… Но именно они изменили практическую психиатрию, гуманизировали ее.
Наши западные коллеги, пережив вначале острый шок общественного скандала, приняли вскоре мудрое решение: понять и по возможности принять аргументы антипсихиатров. Так, сам Томас Сас был избран почетным профессором нескольких медицинских университетов США, получил престижные премии, его книги и статьи по-прежнему интересны читателям.
Он и сегодня жив, по-прежнему социально активен. Одну из последних его работ мы предлагаем сегодня в нашем журнале. Антипсихиатрия ушла в прошлое. Изменился мир, изменилась психиатрическая доктрина.
Многое из предложенного антипсихиатрами стало привычным, естественным, очевидным. У нас, на территории СССР, все те события в психиатрии, радикально изменившие ее лицо, не были известны. Идеологическим аппаратом советской психиатрической системы идеи антипсихиатрии были признаны вредными. О них не писали ни в общественно-политических журналах, ни в газетах. Единственное исключение — тщательно профильтрованная и «правильно» акцентированная статья об антипсихиатрических излишествах на загнивающем Западе, опубликованная в единственном тогда в СССР «полупсихиатрическом» журнале им.
Нам, украинским врачам, предстоит реформирование всей системы общественного здравоохранения. Запоздалое, болезненное. Мы не можем позволить себе не знать опыт наших коллег в других странах. Опыт, основанный и на мыслях Томаса Саса, в числе других ярких мэтров антипсихиатрического движения 50—х гг. Перевод с англ.
Станислава Костюченко. Harper Collins, , Clinton W. Clinton, , Book 1, January 1 to June 30, Satcher D. Psychiatry: The Science of Lies.
Shakespeare W. Macbeth ed. Harbarge : Kierkegaard S. A visit to the doctor: can medicine abolish the anxious conscience? In Parables of Kierkegaard ed. Oden : Hawthorne N. Canguilhem G. On the Normal and the Pathological: Reidel, Grenander M. Hoeller K. Vatz R. The rhetorical paradigm in psychiatric history: Thomas Szasz and the myth of mental illness. In Discovering the History of Psychiatry eds M.
Micale, R. Porter : Porter R. Madness: A Brief History: 1 Bleuler E. Dementia Praecox or the Group of Schizophrenias transl. Zinkin : Розширений пошук. Автори: Т.
