Утехи на балах, Библиотека Дома Гоголя: книжно-иллюстративные выставки
Еще ебать меня изволь-ка, Пока не удовлетворишь! Не ждал он случая такого, Уж не с похмелья ль этот сон? Вместе с этим товаром покупают:.
К престолу преданность имею, За вас я жизнь и честь отдам!
Царица, будучи кокоткой 13 , Прекрасно знала к сердцу ход. К алькову 14 царственной походкой Она его, смеясь, ведёт. Не ждал он случая такого, Уж не с похмелья ль этот сон?
Вот он с царицей у алькова Стоит подавлен, потрясен. Она ж, полна любовной муки И лихорадочно дыша, Ему расстегивает брюки. В нем еле держится душа. Хоть наш герой и полон страху, Сильнее страха юный пыл.
Блеснули мраморные плечи, Высокий и роскошный бюст, И между ног, как залп картечи, Его срази волосьев куст. Исчезнул страх: застежки, пряжки Остервенело Гриша рвёт И ослепительные ляжки Голодным взором так и жрёт.
Вот он стоит в одной сорочке. Она, рукой обняв его, Ушей пылающие мочки Взасос целует у него, Другой рукой нетерпеливо Берёт его торчащий член И шепчет тихо и игриво: «Ну что, дружок, попался в плен? Орлов немедленно решает Поставить первый самовар. Она его предупреждает, И, нежно ручкой член держа, Раздвинув ноги, направляет Орлов засовывает, ржа!
И, навевая страсти чары Моей возлюбленной чете, У изголовья милой пары Амур 17 кружится в высоте. Амур, Амур, немой свидетель Неописуемых картин, Скажи, не ты ли сцены эти Нам навеваешь? Ты один! У всех племён, у всех народов Любви поэзия одна, И для красавцев и уродов Она понятна и родна. Однако, к делу. Продолжаю Описывать событий ход. Зачем я, впрочем, называю Событьем этот эпизод?
Целуй меня! Ах, что за сила! Преизумительный елдак! Любови служит хмель опорой. Найдя вино в шкапу за шторой, Орлов бутылку мигом вскрыл И половину осушил. И, выпив залпом полбутылки, Орлов, неистов, пьян и груб, Парик поправив на затылке, Опять вставляет ей под пуп. Подобен злому эфиопу, Рыча как лев иль ягуар, Ебёт её он через жопу Так, что с неё валится пар. Крути-ка жопой побыстрей! Гляди-ка: родинка, как муха Уселась на спине твоей! Орлов ебёт, ебёт на славу, О жопу брякают муде, Ебёт налево и направо, Да так, что всё горит в пизде.
Но, может, раком уж довольно? Ах, нет! Еби же! Ах, ёб твою державу-мать! Ну и глубокая пиздища, Никак до матки не достать! Но он наврал: царице сладко, Орлов ей очень угодил, Длиннейший хуй измял всю матку, Чуть не до сердца доходил. Ебу, понятно!
Какое слово, Как музыкально и сильно! Ебенье Гришеньки Орлова Пьянит, как райское вино!
Орлов, хоть не был армянином, Но всё ж при этом пердеже Задумал хуй, торчащий клином, Разок ей двинуть прямо в ж. Член был с головкою тупою, Напоминавшею дюшес. Ну как штуковиной такою Он к ней бы в задницу залез? Там в пору лишь пролезть мизинцу. Но растяжима ведь дыра! Когда б немного вазелинцу, Пошла б забавная игра! Он вопрошает Мессалину 19 : «Хочу я в ж.
Она рванулась с нервной дрожью, Член брызнул мутною струёй. Вот плут: помазанницу божью 20 Всю перепачкал малафьёй Платочком член перевязала Наполовину, до яиц, Чтоб не засунул он ей в горло И связок там не повредил. Как довелось, дыханье спёрло, Когда он в рот ей засадил. И нашу царскую кокетку Объял садический экстаз: С азартом делая минетку, Зубами в член ему впилась.
В роскошных перьях и цветах, с улыбкой мертвой на устах, Обыкновенной рамой бала старушки светские сидят И на блестящий вихорь зала, с тупым вниманием глядят.
Пушкин описывает день Онегина, который после театра едет на бал. Полна народу зала; музыка уж греметь устала; Толпа мазуркой занята; кругом и шум, и теснота; Бренчат кавалергарда шпоры; По их пленительным следам Летают пламенные взоры. Первый танец —Полонез.
Бал открывался полонезом , польским танцем. Этот порядок долго оставался в России. В г. Теофиль Готье так описывал бал , посещенный им в Зимнем дворце: «В России балы при дворе открываются полонезом.
Это не танец, а нечто вроде процессии, имеющей свой ярко выраженный колорит…». Все блестит: цветы, кенкеты и алмаз, и бирюза, Люстры, звезды, эполеты, серьги, перстни и браслеты, Кудри, фразы и глаза. Все в движенье: воздух, люди, блонды, локоны и груди И достойные венца ножки с тайным их обетом, И страстями, и корсетом изнуренные сердца. Вальс и Мазурка Вальс — танец романтический и безумный: партнер обхватывает даму за талию и кружит ее по зале.
Только русские исполняли на балах «летучие, почти воздушные вальсы». Мазурка — это середина бала. Она «приехала» в Россию из Парижа в году. Дама в мазурке идет плавно, грациозно, изящно, скользит и бегает по паркету.
Партнер в этом танце проявляет активность, делает прыжки «антраша», во время которых в воздухе он должен ударить нога об ногу три раза. Умелое пристукивание каблуками придает мазурке неповторимость и шик. В е гг. XIX века мазурку стали танцевать спокойнее, и не только потому, что от нее страдал паркет. Мазурка и Вальс Мазурка, писал А. Пушкин: Мазурка раздалась. Бывало, Когда гремел мазурки гром, В огромной зале все дрожало, Паркет трещал под каблуком, Тряслися, дребезжали рамы, Теперь не то: и мы, как дамы, Скользим по лаковым доскам.
Однообразный и безумный, как вихорь жизни молодой, Кружится вальса вихорь шумный; чета мелькает за четой. Кружатся дамы молодые, не чувствуют себя самих; Драгими камнями у них горят уборы головные; По их плечам полунагим златые локоны мелькают; Одежды легкие, как дым, их легкий стан обозначают.
Справа — Вальс; слева — Мазурка. Некоторые правила бала Для балов составлялись и рассылались приглашения ,за две-три недели ,причём приглашённые обязательно должны были дать ответ ,смогут ли они принять участие или нет.
Приглашение было лаконичным, указывалось только время и место. Приняв приглашение ,и мужчина ,и женщина брали на себя обязательство танцевать. Отказываться от танцев, а также выказывать недовольство или дать понять партнёру ,что танцуешь с ним по необходимости ,считалось признаком дурного тона.
Показывать на балу ,что вы не в духе или чем-то недовольны ,неуместно и невежливо по отношению к веселящимся. На балах действовала культура приглашения на танец.
Дама ,отправляясь на бал, брала с собой бальную книжечку-агенд,куда напротив списка танцев вписывала имена кавалеров. Книжечки прикреплялись к поясу платья и служили подспорьем для памяти-дать обещание двум кавалерам на один танец могло привести к дуэли между претендентами,поэтому в подобной ситуации дама пропускала танец. Последний танец — Котильон.
В конце бала исполняли французский танец котильон.
Он представлял собой танец-игру, шаловливый и непринужденный. Кавалеры в этом танце становятся на колени перед дамой, сажают ее, обманывают, отскакивают от нее, перепрыгивают через платок или карту.
