Марлен дитрих и вертинский, «Марлен Дитрих и Александр Вертинский…» — создано в Шедевруме
Архивировано 6 декабря года. Приехав в Москву, Александр прочитал в газете об артистке Надежде Вертинской и написал ей письмо. Вертинский сцепил тонкие пальцы, страдальчески вытянул их вниз перед собой и запел. К середине х годов относится вторая просьба Вертинского о возвращении на Родину, адресованная главе советской делегации в Берлине А. Рекламная открытка ресторана «Большой Московский Эрмитаж» в Париже.
О поэзии Блока, во многом сформировавшей его мировоззрение, Вертинский писал позже как о «стихии, формирующей наш мир»:. В нашем мире богемы каждый что-то таил в себе, какие-то надежды, честолюбивые замыслы, невыполнимые желания, каждый был резок в своих суждениях, щеголял надуманной оригинальностью взглядов и непримиримостью критических оценок. А надо всем этим гулял хмельной ветер поэзии Блока, отравившей не одно сердце мечтами о Прекрасной Даме [3].
Вертинский не подражал Блоку, но находился под впечатлением от его поэтических образов и собственное тогдашнее жизневосприятие впоследствии называл «очень блоковским» [3]. В те же дни Вертинский сблизился с футуристами и познакомился с Маяковским.
При этом, как отмечалось позже, философия футуристов не была близка Вертинскому; гораздо большее впечатление производили на него «поэзоконцерты» Игоря Северянина [5]. Впрочем, о поэзии последнего Вертинский писал, что «в его стихах было подлинное чувство, талант и искренность, но не хватало вкуса, чувства меры и неподдельности чувств» [3].
Что же касается футуристов, то за исключением Маяковского, талантом которого Вертинский искренне восхищался, они, по мнению артиста, просто «эпатировали буржуа , писали заумные стихи, выставляли на выставках явно издевательские полотна и притворялись гениями» [3].
В году А. Вертинский попытался осуществить давнюю мечту и поступить в Московский художественный театр , но не был принят из-за дефекта дикции [12] : экзамен принимал сам К. Станиславский , которому не понравилось, что экзаменующийся плохо выговаривает букву « р » [5]. Ещё до войны Вертинский начал выступать на сцене Театра миниатюр в Мамоновском переулке по Тверской, которым руководила М.
Арцыбушева [6]. Его первый номер здесь, «Танго», был выполнен с использованием элементов эротики : на сцене в эффектных костюмах танцевали прима-балерина и её партнёр, а Вертинский, стоя у кулис, исполнял песенку-пародию на происходящее. Премьера имела успех, и начинающий артист удостоился одной строчки в рецензии « Русского слова »: «Остроумный и жеманный Александр Вертинский» [4].
Впоследствии, продолжая сотрудничать с театром М. Арцыбушевой, Вертинский писал злободневные пародии «Фурлана», «Тёплый грех» и др. Кинодебют Вертинского состоялся в году в фильме «Обрыв», где ему досталась небольшая роль одного из гостей — кадета. На этой картине Вертинский познакомился с Иваном Мозжухиным , который играл главную роль — Райского [14].
Получив лёгкое ранение, Вертинский вернулся в Москву [5] , где узнал о смерти сестры по слухам — от передозировки кокаина , единственного близкого ему человека [6]. Впоследствии, 30 сентября г. Вернувшись с фронта, Вертинский продолжил активно сниматься в кино. Тогда же он познакомился с Верой Холодной [5]. Более того, согласно Д.
Самину, автору книги «Самые знаменитые эмигранты России», именно Вертинскому Вера Холодная была обязана своим стремительным взлётом.
Он первым разглядел «демоническую красоту и талант актрисы в скромной, никому не известной жене прапорщика Холодного» [4] и привёл её на кинофабрику Ханжонкова. Вертинский был тайно влюблён в актрису [9] и посвятил ей свои первые песни — «Маленький креольчик», «За кулисами», « Ваши пальцы пахнут ладаном » [16]. Дебют Александра Вертинского на эстраде состоялся в году , в знакомом ему Арцыбушевском театре миниатюр, которому он предложил свою новую программу: «Песенки Пьеро ».
Арцыбушева одобрила идею: для артиста изготовили экзотическую декорацию, подобрали «лунное» освещение. Вертинский стал выходить на сцену загримированным и в специально сшитом костюме Пьеро, под мертвенным, лимонно-лиловым светом рампы [4].
Постепенно, исполняя песни как на собственные стихи, так и на стихи поэтов Серебряного века Марина Цветаева , Игорь Северянин , Александр Блок , Вертинский выработал собственный стиль выступления, важным элементом которого стал певучий речитатив [12] с характерным грассированием [8] ; стиль этот позволял стихам «оставаться именно стихами на оттеняющем фоне мелодии» [12]. Вертинский и его искусство, как отмечалось, «представляли феномен почти гипнотического воздействия не только на обывательскую, но и на взыскательную элитарную аудиторию» [12].
Основу репертуара А. Вертинского тех лет составил оригинальный материал: «Маленький креольчик», «Ваши пальцы пахнут ладаном», «Лиловый негр» три песни, посвящённые Вере Холодной , «Сероглазочка», «Минуточка», «Я сегодня смеюсь над собой», «За кулисами», «Панихида хрустальная», «Дым без огня», «Безноженка», «Бал Господень», «Пес Дуглас», «О шести зеркалах», «Jamais», «Я маленькая балерина» в соавторстве с Н.
Грушко [3] [ нет в источнике ] [4] [17]. Также в репертуаре Вертинского была песня «Кокаинетка».
Составитель изданного в году тома сочинений Вертинского Юрий Томашевский указывал, что автором «Кокаинетки» был Агатов [18]. Однако в дореволюционных изданиях нот Вертинского, выпущенных Б. Андржеевским , только Вертинский был указан автором музыки и слов «Кокаинетки».
В воспоминаниях Вертинский указывал «Кокаинетку» как свою песню [19]. В российском телесериале « Вертинский » рассказывается, что слова «Кокаинетки» Вертинский получил от друга. Однако в титрах сериала «Вертинский» автором музыки и слов «Кокаинетки» указан только Вертинский.
Использование «маски» в качестве сценического образа было характерно для того времени. Отмечалось, что на выбор Вертинского оказала влияние поэзия Блока, в частности пьеса «Балаганчик» и цикл «Маски». Сам артист утверждал, что этот грим появился спонтанно, когда он и другие молодые санитары давали небольшие «домашние» концерты для раненых, и «был необходим на сцене исключительно из-за сильного чувства неуверенности и растерянности перед переполненным залом».
Эта маска помогала артисту входить в образ. Его Пьеро согласно биографии Е. Секачёвой — «комичный страдалец, наивный и восторженный, вечно грезящий о чём-то, печальный шут, в котором сквозь комичную манеру видны истинное страдание и истинное благородство» [5].
Позже появился образ «чёрного Пьеро»: мертвенно-белый грим на лице сменила маска-домино, на смену белому костюму Пьеро пришло чёрное одеяние с белым платком на шее. Новый Пьеро как пишет Е. Секачёва стал «в своих песенках ироничнее и язвительнее прежнего, поскольку утратил наивные грёзы юности, разглядел будничную простоту и безучастность окружающего мира» [5].
Каждую песню артист превращал в небольшую пьесу с законченным сюжетом и одним-двумя героями. Певца, который называл свои произведения «ариетками», стали называть «русским Пьеро» [8].
Вертинский вернулся к эстрадной деятельности, поступив на работу в театр Петровский, которым руководила Марья Николаевна Нинина-Петипа [d] ; здесь его гонорар составлял уже сто рублей в месяц. С этой труппой Вертинский провёл многочисленные гастроли по стране, развивая собственный жанр песни-новеллы с кратким, но законченным сюжетом [6].
Рецензии на его выступления — С. Городецкого и Б. Савинича — появились в газетах «Рампа и жизнь» и «Театральная газета». Как отмечалось позже, циклы стихов Вертинского рождались «вариациями на тему»; в них он «стремился показать, что никем не понятый, одинокий человек беззащитен перед лицом огромного безжалостного мира» [5]. Отойдя от традиций русского он «…предложил эстраде другую песню, связанную с эстетикой новейших течений в искусстве и культуре, и, прежде всего, авторскую художественную песню» [5] Вертинскому, как отмечали специалисты, удалось создать новый жанр, которого ещё не было на русской эстраде.
Я прошёл по нелёгкой дороге новаторства, создавая свой собственный жанр» [3] , — говорил сам Вертинский. Яркость сценического образа «субтильного Пьеро» привела к появлению большого количества подражателей и пародистов Вертинского.
В частности, были особенно известны пародийные песенки популярного артиста-эксцентрика Михаила Савоярова , который до конца х годов гастролировал по России с концертами.
В своих концертах х годов Савояров переодевался, гримировался и часть второго отделения исполнял под торговой маркой и маской Вертинского «Пьеро» , а в сборных гастрольных программах иногда делил это занятие вместе с ленинградским артистом Валерием Валертинским [20] , весь репертуар, псевдоним и сценический образ которого был построен на «песенках фарфорового паяца» [21] Это, безусловно, сослужило добрую службу Вертинскому, который, несмотря на свою краткую карьеру менее четырёх лет и долгое отсутствие — в итоге не только не был забыт, но и превратился в символическую и, одновременно, символистскую легенду дореволюционной российской эстрады [20].
Интересно, что 25 октября 7 ноября года — в день начала Октябрьской революции — в Москве проходил бенефис Вертинского. В то время он сотрудничал с разными антрепренёрами Леонидовой и Варягиным, Галантером, Гроссбаумом и много гастролировал, причём с неизменным успехом [6]. Был дружен с писателем Львом Никулиным , который написал для него слова к песням «Возвращенье» и «Ты уходишь в далёкие страны». Между тем, жизнь в Москве для Вертинского становилась всё труднее.
Романс « То, что я должен сказать », написанный под впечатлением гибели трёхсот московских юнкеров , возбудил интерес Чрезвычайной комиссии , куда автора вызвали для объяснений. Я не знаю, зачем и кому это нужно, Кто послал их на смерть недрожавшей рукой, Только так беспощадно, так зло и ненужно Опустили их в Вечный Покой!
Согласно легенде, когда Вертинский заметил представителям ЧК: «Это же просто песня, и потом, вы же не можете запретить мне их жалеть!
Паустовский в «Повести о жизни», в книге «Начало неведомого века» рассказывает другую версию происхождения романса. Согласно Паустовскому, исполнение романса состоялось в Киеве во время боёв с петлюровцами.
Вертинский сцепил тонкие пальцы, страдальчески вытянул их вниз перед собой и запел. Он пел о юнкерах, убитых незадолго до этого под Киевом в селе Борщаговке, о юношах, посланных на верную смерть против опасной банды. В конце года Вертинский выехал на гастроли по южным городам России, где провёл почти два года, выступая в Одессе , Ростове , Екатеринославе , на Кавказе и в Крыму , к этому времени сменив костюм Пьеро на фрак [5].
В России в это время шла Гражданская война , и эту территорию контролировали Вооружённые силы Юга России. В году Вертинский из голодной Москвы окончательно уехал в Киев , оттуда перебрался в Харьков , где дал множество концертов и познакомился с актрисой Валентиной Саниной , затем оказался в Одессе.
Последним городом его пребывания на Родине стал Севастополь [6]. Из Севастополя в ноябре года на пароходе «Великий князь Александр Михайлович» вместе с остатками армии барона Врангеля Александр Вертинский переправился в Константинополь , где начал снова давать концерты — в основном, в клубах «Стелла» и «Чёрная роза» [6]. О причинах, предопределивших эмиграцию, А. Вертинский много лет спустя писал:.
Что толкнуло меня на это? Я ненавидел Советскую власть?
О нет! Советская власть мне ничего дурного не сделала. Я был приверженцем какого-либо другого строя? Тоже нет: Очевидно, это была страсть к приключениям, путешествиям. Юношеская беспечность [22]. Считается, будто уже летом го Вертинский гастролировал в Румынии, однако есть свидетельство, что он оставался в Константинополе, по крайней мере, до декабря года — в частности, выступал на приёме в американском посольстве [23].
Купив греческий паспорт, который обеспечил ему свободу передвижения [5] , Вертинский уехал в Румынию , где выступал в дешёвых ночных клубах и много гастролировал по Бессарабии перед русскоязычным населением. Позже певец говорил, что именно эмиграция превратила его из капризного артиста в трудягу, который зарабатывает на кусок хлеба и кров [8].
Вскоре по доносу некой кишинёвской актрисы, любовницы генерала Поповича, в бенефисе которой артист отказался выступить [6] , Вертинский был обвинён в шпионаже в пользу СССР и выслан в Бухарест. Согласно другому источнику, недовольство у местных властей вызвала огромная популярность у русского населения песни Вертинского «В степи молдаванской», которая, как предполагалось, «разжигала антирумынские настроения» [5].
В году с импресарио Кирьяковым Вертинский переехал в Польшу , где ему был оказан прекрасный приём, за которым последовали многочисленные гастроли.
В Сопоте Вертинский женился на богатой еврейской девушке Раисе Рахиль Потоцкой, которая после замужества стала Иреной Вертидис в году брак фактически распался, хотя официально развод был оформлен только в году в Шанхае [24].
Тогда же Вертинский обратился в советское консульство в Варшаве с просьбой о возвращении в Россию. Под прошением поставил положительную резолюцию советский посол в Польше П. Войков , по совету которого Вертинский и предпринял эту попытку. В просьбе Вертинскому было отказано [25]. Накануне визита в Польшу румынского короля Александр Вертинский вынужден был переехать в Германию как «неблагонадёжный элемент» и поселиться в Берлине [6].
Ещё будучи в Польше, вместе с артистами-соотечественниками Вертинский начал гастролировать по европейским странам и постепенно завоевал популярность за рубежом, продолжая сниматься в кино и выпуская стихотворные сборники [8].
Европейские гастроли для артиста не были лёгким делом: отношение публики к артистам, выступавшим в ресторанах, было не таким, как в России:. Все наши актёрские капризы и фокусы на родине терпелись с ласковой улыбкой. Актёр считался высшим существом, которому многое прощалось и многое позволялось.
От этого пришлось отвыкать на чужбине. А кабаки были страшны тем, что независимо от того, слушают тебя или нет, артист обязан исполнять свою роль, публика может вести себя как ей угодно, петь, пить, есть, разговаривать или даже кричать.
В Берлине А. Вертинский продолжил активную творческую деятельность, но культурная жизнь страны, как и сама она, находились в тот момент в глубоком кризисе. К середине х годов относится вторая просьба Вертинского о возвращении на Родину, адресованная главе советской делегации в Берлине А. Луначарскому , вновь встреченная отказом [5].
О своей «второй родине» Вертинский писал:. Я любил Францию искренне, как всякий, кто долго жил в ней. Он пел в лучших кабаре, ему рукоплескали и предлагали свою дружбу принц Уэльский, король Швеции Густав, король Испании Альфонс, члены семейств Ротшильдов и Вандербильтов. Однажды в кабаре «Казанова», где пел Вертинский, послушать печального Пьеро пришла любившая все русское восходящая кинозвезда Марлен Дитрих.
Встреча русского шансонье и актрисы, сыгравшей свою знаковую роль у Штернберга в «Голубом ангеле» и уже получившей несколько интересных предложений от американских продюсеров, была мимолетной, но оставила след в душе обоих. Вскоре Дитрих уехала в Америку. Вертинский продолжал петь в парижских ресторанах, но все чаще стал подумывать о покорении Голливуда. В году Вертинский едет в гастрольное турне по США, где на одном из своих концертов вновь встречается с Марлен, хотя певец в своих мемуарах и уверял, что они совершенно случайно встретились в обсерватории, куда она пришла с маленькой дочерью.
Согласно Вертинскому, он незаметно подошел к ней и сказал, что ни одна звезда, на которую она пришла посмотреть, не сравнится с ней.
Марлен обернулась и приветливо окликнула его по имени. Эту романтическую встречу, скорее всего, Вертинский выдумал. Но они действительно часто встречались во время пребывания артиста в Голливуде, а Марлен даже устраивала в честь него особую вечеринку со звездами первой величины и известными кинопродюсерами. Так или иначе, но у них завязался роман. Некоторое время они жили вместе на вилле «королевы экрана» в Беверли-Хиллс. Только любить одаренную, рафинированную женщину, привыкшую к поклонению и покорности, было совсем непросто.
Именно об этом полушутя-полусерьезно пел Вертинский в посвященной Марлен песенке:. Вас не трудно полюбить, Нужно только храбрым быть, Все сносить, не рваться в бой И не плакать над судьбой, Ой-ой-ой-ю!
Стены были уставлены хрупким венецианским стеклом, светящимися аквариумами, столы тоже светились. Тут подавали бывшие гвардейские офицеры, красивые, стройные и высокие, прекрасно говорившие по-французски и по-английски, затянутые в голубые казакины с золотыми галунами.
Зарабатывали они бешено. Меньше пятисот — тысячи франков им не оставляли на чай. Это были люди из «общества», и дать меньше считалось неприлично. Почти все они приезжали на работу в собственных машинах, имели красивых женщин и вне работы одевались, как лорды. Лучшие оркестры мира играли там.
Лучшие артисты выступали. Была ещё «Шехерезада» — голубая коробочка в восточном стиле, где бывала та же публика и подавали такие же красавцы. Все они знакомились со мной потому, что их интересовала русская песня, русская музыка…». Но и здесь Александр Николаевич самую малость недоговаривает, потому что ресторан «Казанова» распахнул свои двери примерно на 3 года позже «Большого Московского Эрмитажа», где он впервые и имел возможность повстречаться с Дитрих, выступая в составе «квартета бояр».
На обороте открытки, запечатлевшей Вертинского сотоварищи в боярских кафтанах, с которой и начался наш рассказ, перечислены имена артистов и внизу, прямо над «Quaotuor Russe de Boyards» читаем: «Vedette M. Ditrix», что можно перевести, как — «звезда М. Немудрено, что «звезда» едва обратила тогда свое внимание на одного из «бояр»… Однако позднее, когда Вертинский сумел покорить и европейскую, и американскую сцену, их знакомство состоялось уже на равных.
Вот такая большая история таилась за маленькой открыткой. Остается добавить, что «русскому Пьеро» приписывают недолгий эпатажный роман с европейской «Коломбиной» и в качестве доказательства приводят песенку «Марлен», которая указывает на несколько большие, чем обычная дружба, отношения между ними.
